ГИДЕОН РАХМАН / (Выдержка из Financial Times)
Владимир Путин был не единственным, кто просчитался. Западные спецслужбы, которые правильно предсказали, что Россия вторгнется в Украину, также считали, что Путин, скорее всего, одержит быструю победу.
Но почти за три месяца войны военные Москвы понесли тяжелые потери. Многие сейчас говорят о некомпетентности российской армии. Но, возможно, особого объяснения ее проблемам не требуется. В современное время, когда великие державы вторгаются в небольшие страны, они обычно проигрывают. Америка потерпела неудачу во Вьетнаме, Афганистане и Ираке. СССР потерпел неудачу в Афганистане, а Россия сейчас терпит поражение в Украине.
Как отмечает индийский ученый Пратап Бхану Мехта: «Это одна из великих загадок международной политики, что могущественные страны продолжают думать, что они могут победить, несмотря на их ужасный послужной список в победе в асимметричных войнах.»
Китай сопротивлялся искушению развязать войну в течение последних 40 лет. Китайцы потерпели неудачу, когда вторглись во Вьетнам в 1979 году. С тех пор Китай трансформировался и стал второй по величине экономикой в мире, сосредоточившись на экономическом развитии.
Однако в последние годы китайское правительство и народ демонстрируют определенную тоску по полю боя. Китай вливает деньги в свои вооруженные силы и активизировал военные учения вблизи Тайваня. Популярность фильмов о войне резко возросла.
Однако опыт России на Украине говорит о том, что для Китая было бы фатальной ошибкой поддаться искушению вести короткую, славную войну. Как только война начинается, всё редко идёт по плану. Историк Адам Туз отмечает: «Кроме национально-освободительных войн, трудно выделить хоть одну агрессивную войну с 1914 года, которая принесла явно положительные результаты для агрессора».
Люди и нации, защищающие свои дома, обычно гораздо лучше мотивированы, чем армия вторжения. Репутация военной мощи России была выкована в оборонительных войнах против Наполеона и Гитлера. Но сейчас Россия является агрессором — а украинцам отведена роль героических защитников родины.
Чем дольше затягивается война, тем труднее становится армии вторжения. Даже если ты займешь столицу — как это сделали американцы в Ираке и Афганистане, — ты, скорее всего, столкнешься с истощающим повстанческим движением, которое будет с ликованием поддерживаться внешними силами.
Проигрышная война также имеет разъедающие внутренние последствия. Более 15 000 американских солдат и подрядчиков погибли в афганской и иракской войнах, и вдвое большее число позже покончили жизнь самоубийством. Сотни тысяч были ранены, и последствия этого отразились на обществе и политике.
Как показывает опыт России, даже война против более мелкого и слабого соседа может пойти не так, как надо. Более масштабные конфликты чреваты катастрофой. Даже номинальная победа может оставить твою экономику и общество в разрушительном состоянии. Британия одержала победу во второй мировой войне, но так и не восстановила свой статус великой державы. Как заключил историк А. Дж. П. Тейлор: «Хотя цель быть великой державой состоит в том, чтобы быть в состоянии вести великую войну, единственный способ оставаться великой державой — не вести великую войну».
Этот парадокс сейчас в полной мере проявляется на Украине. Путин руководил десятилетним наращиванием военного потенциала, а затем начал войну, чтобы подтвердить статус России как великой державы. Вместо этого Россия, скорее всего, выйдет из войны более бедной, слабой и значительно ослабленной страной. Война Путина — это не просто преступление. Это также ошибка.